Книга История в историях. Век величия - Константин Гусев

Общественные деятели об Александре I

А.С.Пушкин.

В стихотворении «19 октября» (1825): «Он человек! Им властвует мгновенье. // Он раб молвы, сомнений и страстей; // Простим ему неправое гоненье: // Он взял Париж, он основал лицей».

В стихотворении «К бюсту завоевателя» (1828—1829): «Таков и был сей властелин: // К противочувствиям привычен, // В лице и в жизни арлекин».

В «Евгении Онегине» (1830): «Властитель слабый и лукавый, // Плешивый щеголь, враг труда, // Нечаянно пригретый славой, // Над нами царствовал тогда».

М.А.Корф. Александр I подобно Екатерине II «в высшей степени умел покорять себе умы и проникать в души других, утаивая собственные ощущения и помыслы».

Генерал П. А. Тучков. Уже при вступлении Александра I на престол «из некоторых его поступков виден был дух неограниченного самовластия, мщения, злопамятности, недоверчивости, непостоянства и обманов».

П.А.Вяземский.

«Сфинкс, не разгаданный до гроба, // О нем и ныне спорят вновь; // В любви его роптала злоба, // А в злобе теплилась любовь. // Дитя осьмнадцатого века, // Его страстей он жертвой был: // И презирал он человека, // И человечество любил».

«Характер Александра был не из одного слоя образован: в нем оттенков было много. За порою обаяния могла последовать пора отрезвления, за порою доверчивости — пора не только охлаждения, но и мнительности… Царю трудно быть постоянно идеалистом».

А.Е.Чарторыйский

«Он был готов согласиться, что все могут быть свободны, если они свободно делали то, что он хотел».

«Часто случалось, что он мысленно строил планы, которые ему нравились, но которые нельзя было осуществить в действительности. На этом идеальном фундаменте он возводил целые фантастические замки, заботливо улучшая их в своем воображении».

«По своим воззрениям он являлся выучеником 1789 года, он всюду хотел видеть республики и считал эту форму правления единственной отвечающей желаниям и правам человечества…».

«Александр не обладал умением властвовать над умами, увлекать и наполнять довольством тех, которых он желал привлечь к себе. Ему недоставало этой способности, столь необходимой монархам».

«Александр… представлялся мне растением с тянущимся ввысь стволом, которое посадили в сухую, бесплодную почву, обрезав его молодые и обильные побеги, вследствие чего оно стало давать лишь слабые веточки и в конце концов должно совершенно погибнуть, в силу неблагоприятных для его роста условий».

Н.М.Карамзин. «Было время… когда Александр мог бы легко возобновить систему Екатеринина царствования, еще живого в памяти и сердцах, по ней образованных: бурное царствование Павлово изгладилось бы, как сновидения в мыслях. Теперь поздно — люди и вещи, большею частью, переменились».

М.М.Сперанский (со слов А.Д.Балашова). «Было время… когда Александр мог бы легко возобновить систему Екатеринина царствования, еще живого в памяти и сердцах, по ней образованных: бурное царствование Павлово изгладилось бы, как сновидения в мыслях. Теперь поздно — люди и вещи, большею частью, переменились».

А.А.Аракчеев. В разговоре с сановником об императоре: «Вы знаете его — нынче я, завтра вы, а после опять я».

Ф.Ф.Вигель. Говорил об императоре как о «помещике, сдавшем имение управляющему» (Аракчееву).

Р.С.Эдлинг. «Государь, окруженный молодыми людьми без дарований и опытности, казалось, желал нетерпеливо получить известность в Европе».

Ж. де Местр. «Добродетели монарха высоки, но они не в ладу с природой нации… Французы, итальянцы, испанцы и др. превозносили бы такого государя до небес. Здесь же он явно не на месте».

Жермена де Сталь. «Александр человек выдающегося ума и редкой образованности, и я не думаю, чтобы он мог найти в государстве министра, более, нежели он сам, способного разбираться в делах и направлять их к цели».

Наполеон Бонапарт.

«Это, несомненно, самый способный из всех царствующих монархов».

«Северный Тальма».

«Александр умен, приятен, образован. Но ему нельзя доверять. Он неискренен. Это истинный византиец, тонкий притворщик, хитрец».

Клеменс фон Меттерних.

«… характер Александра I представлял странную смесь мужественных качеств с женскими слабостями. Император Александр был несомненно умен, но ум его, тонкий и проницательный, был лишен глубины».

«Переходя от культа к культу, от одной религии к другой, он все расшатал, но ничего не построил. Все было в нем поверхностно, ничто не затрагивало его глубоко».

Т. Джефферсон.

«Маяк просвещенности».

«Не существует человека более добродетельного и более преданного делу совершенствования человечества».

Густав Лагербьелке (шведский дипломат). «В политике Александр тонок, как булавка, остер, как бритва, и фальшив, как пена морская».

Граф де Ла Ферронне (посол Франции в России). «Самые существенные свойства его — тщеславие и хитрость или притворство; если бы надеть на него женское платье, он мог бы представить тонкую женщину».

Н.И.Греч.

Александр I «… явился в свет в самое для него благоприятное время, когда Россия молила Бога о даровании достойного наследника престолу Екатерины. Бог и природа сделали для него все: люди извратили и испортили все, что могли».

«Вступление на престол Александра было самое благодатное: он прекратил царство ужаса, уничтожил тайную канцелярию, восстановил права Сената, дворянства и — человечества, отменил строгую и, разумеется, нелепую и бестолковую ценсуру. Россия отдохнула. Но образ вступления на престол оставил в душе Александра невыносимую тяжесть, с которую он пошел в могилу».

«… своим добрым сердцем, благородством души, умом, образованием, твердостью и упованием на Бога в несчастиях и глубоким смирением в дни успехов и славы достоин был лучшей участи. В цвете лет он скучал жизнию, не находил отрады ни в чем, искал чего—то и не находил, опасался верить людям и доверял хитрому льстецу…».

«Александр был задачею для современников, едва ли он будет разгадан потомством. Природа одарила его добрым сердцем, светлым умом, но не дала ему самостоятельного характера, и слабость эта… превращалась в упрямство. Он был добр, но притом злопамятен; не казнил людей, а преследовал медленно… о нем говорили, что он употреблял кнут на вате».

К.И.Фишер. «Государь охранял с величайшею ревностью личную свою репутацию и был мастер этого дела… С двадцатых годов государь перестал заниматься внутренним управлением империи и вверил его Аракчееву… тот самый государь, который только и думал об освобождении их (крестьян) при вступлении на престол. Что значит царствовать 25 лет!»